Что именно следовало запомнить, Леший не узнал. Его ударили чем-то тяжелым в висок. Вселенная вдруг закрутилась в бешеную спираль и с гулом вобралась в крохотную светлую точку. Потом точка исчезла.

Глава 9

Асы шпионажа

5 сентября 2002 года. Дайтона-Бич, штат Флорида

– Нет, так, наверное, не получится…

– Получится… Только надо держать меня за пятку…

– Давай попробуем, подними ножку… У тебя нежные, гладкие пяточки… Я люблю тебя…

Спальня находилась в наименее пострадавшей части дома, но то, что делали Билл и Оксана, кровати не требовало и могло происходить где угодно. Мачо обхватил гладкое изящное тело супруги мускулистыми волосатыми руками и, подсев, пытался исполнить то, что в Камасутре обозначалось как позиция номер шесть: «Прямая луна», – то есть соитие стоя в положении лицом к лицу. Разновидность этой позиции: «Обратная луна» – лицом к затылку, считается более сложной, однако в конкретной ситуации и для конкретных партнеров дело обстояло ровно наоборот.

– Ну что?..

– Нет… А точно получалось?..

– Точно…

– А с кем?

– Какая разница… Раз нет, давай сзади…

Оксана привычно повернулась, растопыренные ладони уперлись в стену, тонкие пальцы напряженно дрожали. На этот раз все шло как по маслу.

– Давай, давай, еще! – подбадривала она партнера.

Мачо двигался со скоростью подавателя патронов в крупнокалиберном пулемете при темпе стрельбы четыреста выстрелов в минуту, Оксана не уступала ему, работая в противофазе. Тонкая межкомнатная перегородка заметно прогибалась и жалобно поскрипывала.

– Еще! Сильней! Давай! Ох…

Девушка на миг замерла, напряженное тело расслабилось, но Мачо требовательно сжал голые бедра, и она вновь принялась за работу, хотя сейчас старалась не для себя, а для партнера. И эти старания увенчались успехом. Билл издал короткое рычание, снизил темп подачи патронов, а потом и вовсе прекратил огонь. Оба обессиленно повалились на низкую кровать.

– У меня будут синяки от твоих пальцев, – озабоченно сказала Оксана, рассматривая красные полоски на бедрах. – Они как из железа…

– Да, я легко могу задушить человека, – похвалился Мачо, хотя никогда не был замечен в грехе хвастовства. – А ты такая мягкая, такая нежная…

– Давай поедем в центр, – неожиданно попросила Оксана. – Посидим в каком-нибудь баре или зайдем в ночной клуб в «Хилтоне»…

– Зачем? Разве сегодня праздник?

– Ну почему обязательно праздник! Просто мне надоедает однообразие. Такая пресная жизнь не для красивой девушки! Я ведь красивая?

– Конечно! Но у нас не принято развлекаться посередине рабочей недели. В ночной клуб ходят только те, кто приехал отдыхать. А я должен утром идти в магазин. И тебе надо бы продать хоть один дом или бензозаправку… Сейчас много недвижимости продается…

– Только покупателей нет! – тщетно скрывая раздражение, ответила Оксана. Сколько раз она заводила разговоры о развлечениях, столько раз получала однотипные ответы, сводящиеся к тому, что надо работать. – И вообще, зачем мне надо что-то продать?

– Как зачем? – Билл искренне удивился, – Чтобы все видели, что ты усердно работаешь, как хорошая американка…

– У меня еще нет паспорта!

– Перед тем, как допустить тебя к сдаче экзамена на гражданство, чиновники обязательно опросят соседей. Очень важно, чтобы все подтвердили твою благонадежность и трудолюбие!

Оксана резко села, обхватив тонкими руками округлые колени.

– Послушай, Билл, может, нам лучше заняться ремонтом собственного дома? Веранда разрушена, кухней пользоваться нельзя, потолок гостиной протекает! По-моему, это и есть действительно неотложное дело!

– Мне нравится твоя хозяйственность! – Мачо погладил ее ступни и сел рядом. – Но я не могу найти подходящих рабочих! Одни узкоглазые или латиносы!

– Какая разница? У всех работают латиносы!

Билл молчал. Он знал, что жене не понравится его отъезд в Россию, и оттягивал момент, когда придется сказать об этом. Тем более, что вообще не имел права раскрывать адрес командировки. Он должен сообщить, что уезжает в Техас договариваться о поставках оружия для магазина. И только.

– Дело в том, – начал он, но Оксана перебила:

– И у нас они работали, причем вполне нормально. Не понимаю, почему ты их прогнал!

– Почему, почему, – мрачно повторил Билл. – Я видел, как они на тебя смотрели! А потом этот наглец затащил тебя в кладовку…

– Ну перестань, не будь таким ревнивцем! – Оксана обняла мужа за могучие плечи. – Это я повела его показать, где что лежит… И потом, он же совсем ребенок!

Билл вздохнул, как показалось Оксане, с облегчением.

– Скажи честно: он к тебе не приставал?

Все мужики одинаковы – и русские, и американские. Они хотят обманываться и радуются, когда их обманывают.

Она улыбнулась.

– Ну подумай сам: что можно сделать за пять минут?

Оксана отвернулась. Ей было стыдно, и она боялась, что покраснеет. Латинос действительно был совсем молодой, и наедине они пробыли минут семь-десять – это конечно, правда. Но не вся. Потому что, как только они вошли в кладовку, этот чертов смуглый малыш прижал ее к стене, стал на колени, сунул голову под короткую юбку, отодвинул перепонку трусиков и своим горячим шершавым языком облизал ей все, что только можно и чего нельзя, даже сумел вставить язык туда, куда никто не вставляет…

– Действительно глупо, я понимаю, – радостно сказал Мачо. – Что ж, можно нанять и латиносов. Ведь с тобой все их штучки не пройдут… Только…

– Конечно не пройдут, милый! Только что?

– Я должен уехать…

– Как уехать?!

– По работе. Так надо. Я заработаю много денег, мы сможем купить новый дом, я открою магазин в центральном районе, и торговля пойдет куда лучше…

– Как уехать?! Ты что, оставишь меня одну?! В незнакомой стране?! Где я никого не знаю?! – На глаза Оксаны навернулись слезы. – Нет, я поеду с тобой! Куда ты едешь?

– В Техас. Надо договориться о поставках оружия…

– Вот и хорошо, поедем вместе! Я никогда не была в Техасе. Буду фотографироваться верхом на лошади в ковбойской шляпе и сапожках, а вечером мы сможем поужинать в каком-нибудь ресторанчике… И тебе будет веселей…

Оксана вытерла слезы и настороженно смотрела на мужа.

– Почему ты молчишь?

– Это невозможно, – Билл покачал головой.

– Что значит «невозможно»? Ты по работе едешь в Техас, я еду с тобой. Почему это невозможно?!

– Да потому! – Билл раздраженно повысил голос и вскочил.

Голый, атлетически сложенный и покрытый волосами, он составлял разительный контраст с тоненькой Оксаной, на гладком теле которой, благодаря регулярной эпиляции, не было ни одной волосинки. На столь возбуждающем контрасте создатели порнофильмов могли хорошо заработать, если бы сумели поставить видеокамеру в супружеской спальне Джефферсонов. И остаться после этого в живых.

– Ты не хочешь понять, что работа есть работа! – Мачо бегал по комнате взад-вперед. – У нас не принято совмещать работу с развлечениями!

Оксана кивнула.

– Ну хорошо. Тогда не будем развлекаться. Ты работай, а я буду ждать в гостинице. Если надо – помогу чем смогу…

Билл Джефферсон остановился, развернулся к супруге и хотел сказать что-то резкое. Но рассерженный взгляд уперся в неплотно сомкнутые колени, скользнул по расставленным икрам, проник между ними, рассмотрел розовые лепестки, выглядывающие из ровной и гладкой щелки… Суровое выражение лица смягчилось, и он уже по-другому осмотрел свою женщину. Потом подошел вплотную, опустился на колени, при этом его лицо оказалось на одном уровне с лицом Оксаны.

Примерно так выглядел Кинг-Конг рядом с очаровавшей его блондинкой. Но Кинг-Конг не умел говорить и потому не мог выбалтывать государственные секреты. А тертый, видавший виды, попадавший в серьезные передряги и прекрасно знающий о тлетворном воздействии «медовых ловушек» агент ЦРУ Мачо, оказывается, был на это способен.